Ангел за плечом...

Великая женщина, Надежда Филаретовна фон Мекк, стала ангеломхранителем Чайковского, давая ему возможность в полной мере явить миру его несравненный гений. Она спасла его от рутины, подарив ему душевный иматериальный комфорт на долгие годы. А еще она подарила Чайковского всем нам.

До конца жизни Надежда фон Мекк уверяла саму себя, что любит в Чайковском его гений, егомузыку, хотя письма ее порой «кричат» о всепоглощающем чувстве к живому человеку, о женском сострадании...

В последние годы французские парфюмеры перестали разделять духи на мужские и женские.Что же, вполне логичный результат долгой борьбы за  равноправие полов. Обезопасив себя многочисленными законами, предупреждающими всякое поползновение на гендерные права, остается только сбрызнуть себя духами унисекс. С улыбкой вспоминаю, как впервые приехавший к нам в гости американский профессор не знал, как предложить мне, скользящей на каблуках по весеннему льду, руку. Еще бы, для него слово 'harassment' (домогательство) − не пустой звук, а одна из самых больших страшилок его жизни, как, собственно, и слово 'money'... Русский же мужчина, как известно, не признает равенства полов. Но, утверждая себя как мужчину, он все же делает это ради женщины. Мужчины ввергают нашу страну в войны, смуты и революции, и только женщины держат на себе традиции, зная, что надо накормить детей, сохранить семью. Да, и не забыть сказать мужчине, что он главный и лучший!.. Удивительно, но только в русском фольклоре есть такой персонаж как Василиса Премудрая, не прекрасная, обольстительная или хитрая, а именно мудрая. Может, именно женская мудрость и спасает впадающий в крайности мужской русский мир...

Надежда Филаретовна фон Мекк, урожденная Фроловская, была дочерью смоленского помещика. В 17 лет, по воле отца, она вышла замуж за мелкопоместного прибалтийского дворянина Карла фон Мекка. За 28 лет брака она родила восемнадцать детей, семеро из которых умерли в младенчестве. Она составила мужу не только счастье, но и капитал. Она велела ему оставить административную службу и основать с братом железнодорожное общество. Она занялась металлургическими заводами фон Мекков на Урале, она повысила доходность сахарной фабрики на Украине, управляла недвижимостью в Москве, Санкт-Петербурге, поместьем в Браилове, имела личный вагон, украшенный гербом фон Мекков. И все это только для того, чтобы обеспечить будущее своих детей. В сорокалетнем возрасте у нее случился роман с инженером Иолшиным, который позднее женился на ее старшей дочери Елизавете. Младшая девочка Надежды Филаретовны была дочерью Иолшина, и эту тайну, похороненную в недрах семьи, Карл фон Мекк случайно узнал спустя пять лет. Эта новость так поразила его, что через два дня он умер от сердечного приступа. Смерть мужа стала страшным потрясением для Надежды Филаретовны. В 46 лет она осталось одна с одиннадцатью детьми от мала до велика и огромным миллионным состоянием, которым надо было управлять. Пережив такую драму, она поставила крест на своем женском счастье, решив раз и навсегда, что единственная любовь, которая возможна в ее жизни − это любовь платоническая. Ведь от платонической любви не рождаются дети... И она влюбилась, влюбилась страстно, сначала в музыку, потом в автора этой музыки − Петра Ильича Чайковского. И до конца жизни уверяла саму себя, что любит в Чайковском его гений, его музыку, хотя письма ее порой «кричат» о всепоглощающем чувстве к живому человеку, о женском сострадании, жертвенности, восхищении им и готовности броситься на помощь в любую минуту.

Впервые Надежда Филаретовна увидела Чайковского на концерте, когда он, смущенный и неловкий, вышел на поклоны. Она была так потрясена услышанной музыкой (а это была симфоническая фантазия «Буря» по Шекспиру), что немедленно перенесла свое восхищение этой гениальной музыкой на ее автора. Она написала письмо Чайковскому, обозначив себя как «ничтожное существо», которое поклоняется великому таланту. С этой минуты и до конца ее  жизни П.  И.  Чайковский оставался для нее центром мироздания, вокруг которого вращалась и ее жизнь, и жизнь всего ее многочисленного семейства. Творческие успехи и  депрессии композитора, его личные драмы и разочарования, его безденежье и европейский триумф заслонили для Надежды Филаретовны собою все прочие семейные и деловые неурядицы.

И она влюбилась, влюбилась страстно, сначала в музыку, потом в автора этой музыки − Петра Ильича Чайковского 

В первых же письмах она просит его о переписке, они обмениваются фотографиями, и она умоляет Чайковского прислать ей портрет анфас, чтобы его «глаза смотрели прямо на нее». И... вслед за каждым ее письмом он получает деньги, деньги немалые − до полутора тысяч рублей каждый месяц! Несмотря на чувство неловкости, Петр Ильич привыкает получать эту помощь на протяжении всех 13 лет их переписки, как принимают ее от самых близких людей. В начале их знакомства Чайковский − преподаватель консерватории со скромным жалованием, обремененный многочисленной родней. Спустя некоторое время он бросает лямку консерваторского преподавания, раздает долги и отправляется путешествовать по Европе. Баронесса фон Мекк незримо присутствует в его жизни, следит за его успехами, окружает его роскошью, угадывая все его капризы и балуя его. Она предоставляет ему для отдыха свои лучшие резиденции, предусмотрительно ставя там дорогой рояль... Она решает его материальные проблемы, связанные с  устройством семейной жизни, после того как ему пришло в  голову из соображений приличия жениться на малознакомой студентке консерватории, а затем за 10 тысяч рублей буквально «выкупает " его у жены, и он опрометью сбегает в Европу. Она уже не может скрыть свою ревность и почти кричит в письмах о своей любви... Благодарный Чайковский признается ей: «Я считаю себя обязанным Вам жизнью». И посвящает ей Четвертую симфонию, снимая по ее настоятельной просьбе ее имя, оставляя «Моему лучшему другу».

Впервые Надежда Филаретовна увидела Чайковского на концерте, когда он, смущенный и неловкий, вышел на поклоны.

Подробнейшая переписка сохраняется все тринадцать лет, и они пишут друг другу о музыке, личных переживаниях, о здоровье, детях, внуках, племянниках. Чайковский уже не может обходиться без ее участия, совета, поддержки, без денег, наконец. А как же личная встреча? Не может быть, чтобы им не захотелось встретиться! Конечно, Надежда Филаретовна могла только мечтать об этом... Она жила неподалеку от тех резиденций, которые предоставляла своему другу, и даже намекала ему в письмах о маршрутах своих ежедневных прогулок. Но Петр Ильич делал все, чтобы их пути не пересеклись... Парадоксальная, необъяснимая для обычных людей история. Но мудрая Надежда Филаретовна понимала, что имеет дело с гением. Чайковский был человеком необыкновенно застенчивым, перед выходом на сцену испытывал панический страх, вплоть до  обмороков, боялся встреч с новыми людьми, предпочитая общество книг и нот. Борясь с собственными чувствами, эта умная, тонкая женщина интуитивно понимала, что единственный способ общения с ним − это не прикасаться к нему, незримо присутствуя в его жизни и не обращая внимания на все сплетни и кривотолки вокруг него. Лишь однажды в окрестностях ее имения их коляски встретились, они неловко поклонились друг другу, так и не найдя в себе силы заговорить...

А дальше... У семейства фон Мекк обнаружились многомиллионные долги и конкуренты, Надежда Филаретовна разорилась, начала болеть. А Петр Ильич становился все более известным, был представлен царю, тот назначил ему пожизненное обеспечение. Ему некогда писать, он знаменит, он дирижирует по всей Европе. И когда она одновременно перестает писать и высылать деньги, он недоумевает, почему она перестала интересоваться ИМ, сокрушается, что ЕМУ «невозможно высказаться» и считает, что она поступила с НИМ жестоко... Великая женщина, Надежда Филаретовна фон Мекк, стала ангелом-хранителем Чайковского, давая ему возможность в полной мере явить миру его несравненный гений. Она спасла его от рутины, подарив ему душевный и материальный комфорт на долгие годы. А еще она подарила Чайковского всем нам.

P. S. Известный режиссер Кирилл Серебренников отказался от денег, совершенно смехотворных, выделенных Фондом Кино на его фильм о Чайковском. Там сказали, что «не видят в фильме зрительского потенциала». Всем ясно, что причиной тому послужили недоказанные, но непрекращающиеся размышления о том, был ли Чайковский человеком нетрадиционной сексуальной ориентации или не был. «Всех это очень волнует. Все размышляют, за что мы его любим − «за это или не за это». Пошлость, пошлость, обывательская пошлость..." − написал Серебренников. Хочется спросить всех этих волнующихся обывателей: «А вы музыку Чайковского слушали, господа?"

Автор:

Елена Мардаровская